Анатолий Шлыков: "Ему скоро 40 дней. Схожу в церковь"

Большинство реципиентов, которым донорский орган подарил будущее, не хотят, не могут думать о человеке, чье сердце, печень или почка теперь живут в их теле. Это действительно сложно принять - чья-то смерть стала продолжением твоей жизни.
Только в Библии есть ответ на все вопросы. "Смертью смерть поправ" - в этом вся суть трансплантологии.
Наши реципиенты и раньше делились ощущениями: один молодой человек признавался, что пытается поговорить с донорским сердцем. Родное, умирающее было "шумное" - отзывалось на каждое движение. Донорское, здоровое - молчало. При первой - осторожной, и последующей - уверенной физической нагрузке.

Анатолий Владимирович не скрывает - он беседует с новым сердцем. Он знает, что сердце мужское и молодое - больше ничего.

Вчера, 17 октября, пациент Шлыков выписался из больницы, а 1 ноября обязательно зайдет в церковь.

- Ему будет сорок дней, я должен его помянуть, - говорит Анатолий Владимирович.

Он ждал донорское сердце почти год. Иногда впадал в отчаяние и не верил, что доживет. Но Шлыкова поддерживали двое близких людей - младшая сестра Ольга и сын Саша.

Анамнез жизни Анатолия Владимировича - как в кино, причем трагическом.

Шлыков норильчанин, с 1986 года он работал слесарем на Таймырском руднике. Там же, на "Норильском никеле" работала жена.

Родился у Шлыковых сын. Уже с восьми месяцев неврологи стали замечать особенности развития мальчика и еще до школы выставили ему диагноз - аутизм.

Анатолий Владимирович всю жизнь посвятил любимому сыну. Он очень рано стал вдовцом. Когда Саше было всего два годика, на производстве погибла его мама. Жизнь для Анатолия Владимировича потеряла краски. Он все делал механически - ухаживал за ребенком, водил его в специализированный садик, занимался с ним, вывозил отдыхать на материк.

- Только лет через 15 после смерти жены я стал приходить в себя, - рассказывает Анатолий Владимирович.

Но, конечно, горе не проходит бесследно. После сорока лет у Шлыкова стало "прыгать" давление - лечился симптоматически, а ровно в 50 его настиг трансмуральный инфаркт. Причем перенес его Шлыков на ногах - диагноз выставили только на третьи сутки.

Последствия инфаркта были самыми серьезными. Уже в краевой больнице, куда направили Анатолия Владимировича норильские врачи, консилиум в лице руководителя Сосудистого центра, профессора Алексея Протопопова, заведующего отделением кардиохирургии Андрея Пустовойтова, заведующей отделением функциональной диагностики Оксаны Маштаковой, заведующего отделением кардиологии №1 Александра Рязанова заключил: у пациента постинфарктная аневризма левого желудочка, резко нарушена сократительная способность миокарда, и жизнь ему может сохранить только трансплантация донорского сердца.

Но что делать с географией? Даже при появлении донорского органа пациент Шлыков не сумеет вовремя долететь до Красноярска.

И тут прямое участие в судьбе любимого брата приняла сестра Ольга. Она жила в Москве, но связь между братом и сестрой всегда была очень тесная.

- Ничего удивительного, - считает Ольга. - Толик растил меня, гулял со мной, учил читать и считать. Это же мой брат!

(Если бы у всех наших пациентов были такие родственники!..)

Ольга помогла снять квартиру в Красноярске. Вскоре из Норильска в Красноярск перевезли и уже взрослого Сашу - он привязан к папе очень сильно. И пациент Шлыков был занесен в ЛОТС - лист ожидания трансплантации сердца.

Он ждал сердце долго.

- Я поддерживала брата, - рассказывает Ольга. - В августе нашлось сердце для его приятеля, они вместе были в листе ожидания. После этой операции Толик как-то приободрился, поверил, что чудо случится.

- Конечно, как бы я не готовился, звонок из краевой больницы застал врасплох, - вспоминает Анатолий Владимирович. - У меня в коридоре стояла сумка с вещами - все в ней было готово, но я растерялся и бегал вокруг этой сумки, не зная, за что хвататься.

Чувство юмора пациента Шлыкова не оставляло даже в самый ответственный момент:

- Вначале меня "ограбили" - сняли все, кроме очков, повезли в реанимацию, там провели последние исследования, а уже потом отвезли в "космический корабль".

Так Анатолий Владимирович называет операционную.

Врачи предупредили, мол, проснешья с трубочками в груди - не дергайся. Так оно и вышло. Были трубочки, были привязанные к кровати руки. Но все же, чтобы убедиться - это не сон, а явь - Анатолий Владимирович дотянулся до сидевшей рядом медсестры. Она была настоящая, живая. А значит, живым был и Шлыков.

- В кардиореанимации было тяжело... - рассказывает Анатолий Владимирович. - Полная изоляция, тоскливо. Но я понимал, что это необходимо - у нас с новым сердцем было время привыкнуть друг к другу.

Не обошлось без осложнений - когда уже все, казалось бы, могли успокоиться, больной "выдал" тромбоэмболию. К счастью, он еще находился в реанимации, и врачи справились - провели тромболизис, и все обошлось.

- Мне еще год надо жить в Красноярске, - говорит Анатолий Владимирович, - необходимо брать биопсии, следить, как себя чувствует сердце.

Но это не страшно - самое сложное позади.

Из больницы Шлыкова встречали сестра Ольга и 26-летний Саша. Может быть, что-то у парня судьба и забрала, но оставила главное - любовь к миру. И, конечно, к отцу - самому дорогому человеку.

Пусть этим троим повезет, пусть они подольше будут вместе.

И немного о врачах.

О добром и очень профессиональном Александре Рязанове, который "донес", сберег пациента Шлыкова до операции.

О блестящем кардиохирурге Андрее Пустовойтове, завершающем второй десяток трансплантаций сердца.

О сотрудниках кардиореанимации, которые берегут, выхаживают реципиентов после операций и не сводят с них глаз.

И обо всей краевой больнице, где каждый сотрудник понимает - как дороги реципиенты донорских органов, как много в них вложено средств и сил, и как все мы им желаем радоваться жизни еще много лет.